Как я однажды начала строить и водить корабли

Меня зовут Анастасия Пономаренко, я работала новостным журналистом, но влюбилась в яхтинг и связала свою жизнь с Волгой. Летом управляю небольшим колесным пароходом, зимой — строю корабли и жду нового сезона. Сейчас объясню, почему не променяю эту новую жизнь ни на какую другую.

Я училась в Саратовском Государственном Университете. Факультет был экспериментальным: с первого курса мы работали в местных СМИ. Выбрала печатные издания и несколько лет провела в новостной газете. Журналистика мне нравилась, но в 21 год случайно попала на регату по Волге. Тогда даже не знала значения слова «регата». Оказалось, это гонка парусных яхт.

Восемьдесят лодок две недели шли из Саратова в Волгоград. Мы вместе с экипажем преодолевали ветра, штормы и испытания штилем. Никто не кичился своим статусом: банкиры и водители автобусов работали сообща. Это было очень круто! Когда вернулась, твердо решила, что теперь моя жизнь там — на воде. Попрощалась с журналистикой. Диплом одногруппники привезли мне в яхт-клуб.

Родители, преподаватели вуза ужаснулись моему выбору. А для меня шаг стал логичным продолжением давней мечты: после девятого класса пыталась уйти из школы в речное училище, мне это строго запретили. Сказали — положишь диплом о высшем образовании на стол, иди куда хочешь. Вот я и ушла, когда выполнила условие.

Строили яхт-клубы, организовывали регаты, развивали парусный спорт

Попала в сообщество людей с особыми ценностями. Мы строили яхт-клубы, организовывали регаты, развивали парусный спорт на Волге и создавали новый для России вид отдыха — аренду парусных яхт. В 2005 году правительство Саратовской области наградило нас за Лучшую инновацию в местном туризме.

Пытались повторить модель Греции, где яхтинг популярен, а выходные в море — стандартный отдых. Для этого купили фирменные французские парусники. Белоснежные яхты выглядели прекрасно, но подолгу простаивали у пирса. Заказов было мало.

В это же время один яхтсмен-любитель построил маленький экспериментальный кораблик, по сути — колесный катер. Пароходик вышел страшненьким, а его скорость была не более 5 км/ч. Поначалу он часто ломался, капитан постоянно чинил двигатель, ходовую, рулевую. Но при этом, к нашему большому удивлению, пароходик каждый день возил клиентов.

Мы не знали, почему фирменные яхты с идеальной отделкой и дорогим оборудованием стоят без работы, а маленький смешной катер-пароход без выходных крутит колесами. Ответ дали гости. Они не хотели сидеть на кренящемся паруснике и слушать свист ветра в парусах. А предпочитали спокойно наблюдать за природой, отдыхать за накрытым столом.

Мой первый колесный катер

Мы подружились с изобретателем необычного судна и вместе построили кораблик для меня. В 23 года я стала прорабом собственного судна.

Это было волшебно! На маломерном судне ты всегда один на один со стихией. Сам принимаешь решение, и каждую секунду от тебя зависит жизнь пассажиров. Нужно уметь разбираться в погоде, силе ветра и вовремя реагировать.

Я отучилась в парусной школе и получила удостоверение яхтенного капитана. Изучила правила соревнований, навигацию, устройство корабля. К сожалению, документ не позволяет управлять судном без парусов. Пришлось сдавать экзамен в ГИМС (Государственная инспекция по маломерным судам — прим. ред.).

За 16 лет спустила на воду около 20 колесников

После «Цыганки» наша команда, в которой были инженеры и проектировщики, решила строить корабли. Мы и раньше постоянно что-то мастерили: ремонтировали мачты, клеили рули, доводили лодки до гоночных характеристик. Теперь переключились на судостроение. Делали парусные, моторные, колесные яхты.

Часть кораблей продавали, часть оставляли в клубе. Не боялись трудных задач, работали из интереса. Например, сделали большую быстроходную моторную яхту из стали. Сейчас она работает в Калязине.

Постройка одного пароходика занимает около года и стоит от 3 млн рублей. За 16 лет спустили на воду около 20 колесников. Эти корабли неприхотливые и недорогие в обслуживании. Расход топлива 15-метрового колесника — 5 литров в час. Катер зимует прямо во льду и не требует подъема. Осадка всего 40 сантиметров: проходим по мелководью, где протискиваются только гребные лодки. При этом пароходик держит курс во время шторма.

Эти суда служат для жизни и комфортного отдыха. Не нужно ждать, когда корабль отойдет от берега и достигнет нужной точки путешествия, он и есть нужная точка. Мы впитываем удовольствие на ходу. Жарим шашлык и наслаждаемся лениво меняющимся видом. Купаемся, зацепившись за длинную веревку. Нам можно — у судна нет винта, но есть зоны загара и танцев, барбекю, горячий душ для осенних заплывов и даже камин. Зависаем между берегами, плаваем в озерах и на широких разливах. Вся Волга принадлежит нам.

Всего лишь судоводители на маленьких лодочках

Девочкой-капитаном быть здорово. Нас таких двое, и нас бережет вся Волга: мужчины заботятся и помогают. Никогда не слышали шуток или сарказма в свою сторону. Когда я пришла в парусный спорт, женщин было намного больше. С нами были потрясающие бабушки, которых, к сожалению, уже нет.

Стараюсь не рассказывать незнакомцам про свою профессию: это всегда вызывает шквал вопросов, удивления и восторга. А мне кажется, что мы всего лишь маленькие судоводители на маленьких лодочках, а вот работа капитана большого теплохода — это настоящий восторг.

Жизнь яхтсмена полна контрастов: богатое счастливое лето и голодная томительная зима. С мая живем в яхт-клубе, работаем на Волге 4–5 месяцев. Зимой кто-то проживает доходы, кто-то выживает на сухопутных подработках. Привыкнуть к тому, что ты одновременно и беден, и богат, нелегко. У меня пошел уже 20-й сезон, привыкаю до сих пор😂

В этом году хотим построить новый колесный корабль. Больше других, комфортнее и совершеннее. С каждым новым судном колесники становятся прекраснее. И мне нравится, что эти катера — наши, волжские, самобытные. Мы не повторяем опыт других стран, а создаем уникальные суда для местных рек. Это важно: только мы, речники, знаем, какие лодки нам нужны.